Значение уильяма гарвея для развития медицины. Гарвей уильям Гарвей вклад в медицину

Если Везалий заложил основы современной анатомии человека, то Гарвей создал новую науку - физиологию, науку, изучающую функцию органов человека и животных. И.П. Павлов называл Гарвея отцом физиологии. Он говорил, что врач Уильям Гарвей подсмотрел одну из важнейших функций организма - кровообращение и тем заложил фундамент новому отделу точного знания - физиологии животных.

История показывает, что у большего числа открытий есть предшественники, которые подготавливают его. Известно, что открытие, как цыпленок, рождающийся из яйца, созревает в несколько этапов, и даже гению редко удается пройти эти этапы в одиночку. Чаще один ученый обнаруживает какой-нибудь факт, не укладывающийся в существующие представления, другой предлагает объяснение, третий доказывает справедливость гипотезы. Эти этапы одинаково важны и необходимы, но на виду обычно последний этап. Так произошло и при открытии кровообращения. Пальма первенства досталась не тому, кто подготовил открытие, а тому, кто его сформулировал.

Испанский мыслитель и естествоиспытатель Мигель Сервет, высказавший в 1553 году идею о существовании малого круга кровообращения, в том же году был обвинен в ереси и сожжен на костре инквизиции в Женеве. Это произошло главным образом из-за теологических разногласий с Ж. Кальвином, который по этим же мотивам в течение четырех лет казнил 50 человек и еще больше сослал. Спустя шесть лет Р.М. Коломбо, наследовавший кафедру Везалия в Падуе, выдвинул свою теорию малого круга кровообращения и избежал наказания. Но получил божье наказание - скончался в этом же году.

Мигель Сервет родился в 1511 году в Испании (Виллануево в Арагонии). Изучал юриспруденцию и географию, сначала в Сарагосе, потом во Франции, в Тулузе. Некоторое время после окончания университета Сервет служил секретарем у исповедника императора Карла V. Находясь при императорском дворе, долгое время жил в Германии, где познакомился с Мартином Лютером. Это знакомство вызвало у Сервета интерес к теологии. Хотя в этой области Сервет был самоучкой, тем не менее, он изучил теологию достаточно глубоко, что позволяло не во всем соглашаться с учением отцов церкви. Он не скрывал своих взглядов, поэтому встретился с враждебным отношением со стороны представителей духовенства. В возрасте всего лишь двадцати лет он отважился написать теологический труд, в котором отрицал догмат Святой троицы.

Поддавшись уговорам своего друга, придворного врача Лотарингского принца, Сервет в Париже основательно изучил медицину. Учителями его были, как и у Везалия, Сильвий и Гюнтер. Современники говорили, что едва ли можно найти равного Сервету по знанию учения Галена. Даже среди ученых анатомов Сервет слыл превосходным знатоком анатомии.

Окончив медицинский факультет, Сервет поселился в городке Шарлье в долине Луары, где занялся медицинской практикой. Но слава еретика, как тень, следующая за ним по пятам, помешала ему вести спокойную жизнь провинциального врача. Местный священник, пользовавшийся поддержкой высших церковных властей, стал преследовать его на каждом шагу. В результате Сервету пришлось бежать и некоторое время скрываться в Лионе.

Загадочным образом Сервет стал домашним врачом Венского архиепископа, во дворце которого провел двенадцать спокойных лет, работая над решением некоторых вопросов медицины и веры. Рукописи своих трудов Сервет имел обыкновение посылать Кальвину. Однажды он в очередной раз послал Кальвину свои замечания об его книге, посвященной вопросам организации христианской религии, и получил в ответ письмо, наполненное гневом и возмущением.

По прошествии нескольких лет, в 1553 году, Сервет тайно отпечатал тысячу экземпляров книги «Восстановление христианства», которую до того хранил в рукописи семь лет. Католическая церковь признала ее еретической. Спасаясь от преследования инквизиции, Сервет бежал из Вены в Италию. По дороге он останавливается в Женеве, пытаясь найти защиту у Кальвина. Наивный и простодушный, Сервет воображал, что его спор с Кальвином на тему о вере носит сугубо теоретический характер и что Кальвин не перенесет гнев на него лично. Не успел Сервет расположиться в Женеве, как был по приказанию Кальвина схвачен и посажен в тюрьму. Его обвинили в отрицании божественности Христа, судили и по приговору церковного суда Женевы сожгли на костре 27 октября 1553 года.

Лучшие дня

В книге Сервета имеются высказывания, посвященные кровообращению в легких. Каким путем Сервет дошел до своей идеи, установить трудно. Однако он дал описание малого круга кровообращения, опровергнув, таким образом, теорию Галена о переходе крови из левой половины сердца в правую через небольшие отверстия в перегородке предсердий. Опубликованное в теологическом трактате, вдобавок запрещенном инквизицией, открытие Сервета оставалось неизвестным врачам. Но всем ли? Через несколько лет после смерти Сервета малый круг кровообращения был вторично открыт Реальдом Коломбо.

Коломбо родился в 1516 году в Кремоне (Ломбардия), учился в Венеции и Падуе. В 1540 году он был назначен профессором хирургии в Падуе, но потом эта кафедра была передана Везалию, а Коломбо был определен к нему помощником. В 1546 году он был приглашен профессором анатомии в Пизу, а через два года папа Павел IV назначил его профессором анатомии в Рим, где он трудился до конца своей жизни (1559). Труд Коломбо «Об анатомии», где были высказаны мысли о легочном кровообращении, был опубликован в год его смерти.

С идеей малого круга кровообращения Коломбо, абсолютно идентичной серветовской, Уильям Гарвей был знаком, он сам об этом пишет в труде о движении сердца и крови. Знал ли Гарвей о труде Сервета, сказать никто не берется. Почти все экземпляры книги «Восстановление христианства» были сожжены.

Еще одним предшественником Гарвея называют итальянца Андреа Цезальпина (1519-1603), профессора анатомии и ботаники в Пизе, лейб-медика папы Климента VIII. В своих книгах «Вопросы учения перипатетиков» и «Медицинские вопросы» Цезальпин, подобно Сервету и Коломбо, описал переход крови из правой половины сердца в левую через легкие, но не отказывался и от галеновского учения о просачивании крови через перегородку сердца. Цезальпин первым употребил выражение «циркуляция крови», но не вкладывал в него того понятия, которое впоследствии было дано Гарвеем.

Уильям Гарвей (Harvey) - основатель современной физиологии и эмбриологии, родился 1 апреля 1578 года в городе Фолкстон, расположенном на юго-восточном побережье Англии в графстве Кент. Его дед - Джон Гарвей - разводил овец. Отец - Томас Гарвей - содержал почтовую станцию для связи с центром графства - городом Кентербери. Во втором браке у него и у его жены Джоаны Хок было девять детей - семь сыновей и две дочери. В 1605 году, после смерти второй жены, Томас Гарвей покинул Фолкстон и поселился в Лондоне.

В неполные одиннадцать лет Уильям закончил частную начальную школу Джонсона. Видя хорошие успехи сына в учебе, отец отвозит мальчика в Кентерберийскую королевскую школу для продолжения образования. Подготовка в школе была основательной. В старших классах писали сочинения на латинском языке прозой и в стихах. Школьникам разговаривать разрешалось между собой только по-латыни и по-гречески.

В 15-летнем возрасте Уильям поступил в Кембриджский университет, где начал свое медицинское образование. Кембриджский университет, основанный еще в XIII веке, состоял из ряда колледжей, также как и Оксфордский. 31 мая 1593 года Гарвей был принят на учебу в Говилл-Кайюс-колледж. Обучение медицине здесь было распланировано на шесть лет. Образование в колледже он не закончил, причиной стала его болезнь.

Завершить образование Уильям решил за границей. Лучше всего для этой цели подходил Падуанский университет, возникший в начале XIII столетия. Преподавание медицины началось в нем в 1250 году, а в XIV столетии медицинский факультет был уже хорошо организован. На протяжении трех столетий этот университет считался одним из лучших, если не самым лучшим в Европе. Туда и отправился Гарвей в конце 1599 - начале 1600 года.

В Падуе Гарвей слушал лекции Иеронима Фабриция (1537-1619) из Аквапенденте, ученика Габриеля Фаллопия, заведовавшего кафедрой анатомии после своего учителя, и Галилео Галилея. Скоро пять лет, как знаменитый анатом Фабриций читал лекции в новом анатомическом театре, построенном для него по приказанию Венецианского сената. Фабриций на протяжении двадцати пяти лет изучал клапаны вен в разных частях тела. Детально изучив строение органов человеческого тела, он не занялся их функцией, не успел этого сделать. Под угрозой преследования инквизиторов ему пришлось в расцвете сил и таланта отказаться навсегда от научных исследований.

С первых дней занятий Гарвей сделался самым прилежным учеником Фабриция. Он не пропускал ни одной его лекции, а на лекциях ловил каждое слово. Вся атмосфера Падуи возбуждала интерес к анатомии. Всего полвека назад здесь жил и создал свой всемирно известный труд великий Везалий.

Весной 1602 года Гарвей блестяще провел докторский диспут. По всем вопросам, заданным на диспуте, он проявил отличные познания. После диспута состоялось голосование. Все профессора единодушно проголосовали за присуждение Гарвею степени доктора медицины.

В самом начале 1603 года Гарвей вернулся в Англию. Первой его заботой было получить степень доктора медицины на родине, от английского университета. Получив второй докторский диплом в Кембриджском университете, он решил заняться врачебной практикой в Лондоне. Но для этого нужна была лицензия, которую выдавали только после сдачи экзаменов. Экзамен был назначен на 4 мая 1603 года. На все вопросы Гарвей блестяще ответил и получил лицензию, дававшую право практиковать в Лондоне и других городах Англии.

Но этого его неуемной натуре было мало, он стремится войти в Коллегию постоянным ее членом. 7 августа 1604 года, после сдачи трех устных экзаменов и четвертого перед всем составом Коллегии, он был избран кандидатом в члены Королевской коллегии врачей. Избрание же его членом Коллегии врачей произошло 5 июня 1607 года. Впоследствии он в Коллегии занял кафедру анатомии и хирургии и проработал на ней вплоть до своей смерти.

В свои 26 лет Уильям достиг поставленной на первое время цели. Теперь Уильяму можно было подумать и о женитьбе. Его невестой стала скромная, серьезная девушка Елизабет Браун. Ее отец доктор Ланселот Браун был врачом королевы Елизаветы, а после ее смерти - Иакова I. Браун ходатайствует за зятя в получении им места врача в Тауэре. Несмотря на авторитетную поддержку, в назначении в Тауэр Гарвею было отказано.

С февраля 1609 года Гарвей занимал пост младшего, а затем и главного врача в Лондонской больнице Св. Варфоломея. Свыше тридцати лет проработал Гарвей в этой больнице. Ее основали в 1123 году при Генрихе I. Ранее она находилась в ведении католического ордена августинцев. При Генрихе VIII, когда он порвал с Ватиканом и ликвидировал в Англии все католические ордена и монастыри, она была изъята из подчинения церкви.

У Гарвея было много частных пациентов, в лечении которых он применял свои особые приемы. В отличие от большинства врачей того времени, он не любил сложных многоэтажных рецептов, лекарств, состоящих из десятка и более компонентов, хотя именно такие рецепты в глазах публики имели особую цену. Практические врачи покупали у аптекарей рецепты своих знаменитых коллег.

Гарвей, подобно Гиппократу, основные надежды возлагал на силы природы, стремился создать гигиенические условия для больного, обеспечить правильное питание, назначал ванны. Рецепты его были просты и содержали только основные действующие средства. В наше время такой подход признан правильным. Но тогда коллеги критиковали Гарвея за нарушение принципов лечения. Не одобряли, что, надеясь на силы природы, он часто держался выжидательной тактики, экспектации. Таких врачей называли «выжидательными докторами».

Среди пациентов Гарвея был знаменитый философ Фрэнсис Бэкон, человек по характеру раздражительный, меланхоличный и истеричный. Он не без оснований упрекал врачей своего времени в склонности к схоластическим рассуждениям и в пренебрежении к изучению и обобщению наблюдений из своей практики. Бэкон рекомендовал врачам заняться составлением собрания медицинских наблюдений, описаний историй болезней, их обсуждением и классификацией. Ему принадлежит афоризм «Все медицинское искусство состоит в наблюдениях». Бэкон умер от воспаления легких. Он простудился, когда, набивая снегом резервуары, изучал действие холода как средства для консервирования мяса.

Уильяма Гарвея в феврале 1618 года приглашает своим лейб-медиком Иаков I, затем Карл I, с которым он переезжает на непродолжительное время в Оксфорд. По возвращении в Лондон Гарвей удаляется от общественной жизни, чтобы целиком отдаться своим изысканиям. Результатом явилось описание большого и малого кругов кровообращения.

Уильям Гарвей пришел к выводу, что укус змеи только потому опасен, что яд по вене распространяется из места укуса по всему телу. Для английских врачей эта догадка стала исходной точкой для размышлений, которые привели к разработке внутривенных инъекций. Можно, рассуждали врачи, впрыснуть в вену то или иное лекарство и тем самым ввести его в весь организм. Но следующий шаг в этом направлении сделали немецкие врачи, применив на человеке новую хирургическую клизму (так тогда называли внутривенное впрыскивание). Первый опыт впрыскивания произвел на себе один из виднейших хирургов второй половины XVII века Матеус Готтфрид Пурман из Силезии. Чешский ученый Правац предложил шприц для инъекций. До этого шприцы были примитивные, сделанные из свиных пузырей, в них были вделаны деревянные или медные носики. Первая инъекция была произведена в 1853 году английскими врачами.

После приезда из Падуи одновременно с практической врачебной деятельностью Гарвей проводил систематические экспериментальные исследования строения и работы сердца и движения крови у животных. Свои мысли он впервые изложил в очередной люмлеевской лекции, прочитанной им в Лондоне 16 апреля 1618 года, когда он уже располагал большим материалом наблюдений и опытов. Свои взгляды Гарвей коротко сформулировал словами, что кровь движется по кругу. Точнее - по двум кругам: малому - через легкие и большому - через все тело. Его теория была непонятна слушателям, настолько она была революционна, непривычна и чужда традиционным представлениям. «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» Гарвея появилось на свет в 1628 году, издание было опубликовано во Франкфурте-на-Майне. В этом исследовании Гарвей опроверг господствовавшее 1500 лет учение Галена о движении крови в организме и сформулировал новые представления о кровообращении.

Клавдий Гален и все его последователи считали, что основная масса крови содержится в венах и сообщается через желудочки сердца, а также через отверстия («анастомозы») в сосудах, проходящих рядом. Несмотря на то, что все попытки анатомов найти отверстия в перегородке сердца, указанные Галеном, были тщетны, авторитет Галена был настолько велик, что его утверждение обычно не подвергалось сомнению. Арабский врач Ибн аль-Нафиз (1210-1288) из Дамаска, испанский врач М. Сервет, А. Везалий, Р. Коломбо и другие только частично исправляли недостатки схемы Галена, но истинное значение легочного кровообращения до Гарвея оставалось неясным.

Большое значение для исследования Гарвея имело подробное описание венозных клапанов, направляющих движение крови к сердцу, данное впервые его учителем Фабрицием в 1574 году. Самое простое и вместе с тем самое убедительное доказательство существования кровообращения, предложенное Гарвеем, заключалось в вычислении количества крови, проходящей через сердце. Гарвей показал, что за полчаса сердце выбрасывает количество крови, равное весу животного. Такое большое количество движущейся крови можно объяснить только исходя из представления о замкнутой системе кровообращения. Очевидно, что предположение Галена о непрерывном уничтожении крови, оттекающей к периферии тела, нельзя было согласовать с этим фактом. Другое доказательство ошибочности взглядов об уничтожении крови на периферии тела Гарвей получил в опытах наложения повязки на верхние конечности человека. Эти опыты показали, что кровь течет из артерий в вены. Исследования Гарвея выявили значение малого круга кровообращения и установили, что сердце является мышечным мешком, снабженным клапанами, сокращения которого действуют как насос, нагнетающий кровь в кровеносную систему.

Опровергнув представления Галена, Гарвей подвергся критике со стороны современных ему ученых и церкви. Противники теории циркуляции крови в Англии называли ее автора оскорбительным для врача именем «циркулятор». Это латинское слово переводится как «странствующий знахарь», «шарлатан». Циркуляторами они называли также всех сторонников учения о кровообращении. Примечательно, что и Парижский медицинский факультет отказался признать факт циркуляции крови в организме человека. И это спустя 20 лет после открытия кровообращения. Возглавил борьбу против Гарвея Жан Риолан-сын (Jean Riolan, 1577-1657).

В 1648 году Риолан опубликовал труд «Руководство по анатомии и патологии», в котором подверг критике учение о циркуляции крови. Он не отвергал его в целом, но высказал так много возражений, что, по сути зачеркивал, открытие Гарвея. Свою книгу Риолан лично направил Гарвею. Главной особенностью Риолана как ученого был консерватизм. Он был лично знаком с Гарвеем. В качестве врача Марии Медичи, вдовствующей французской королевы, матери Генриэтты-Марии, жены Карла I, Риолан приезжал в Лондон и жил там некоторое время. Гарвей как лейб-медик короля, бывая во дворце, встречался с Риоланом, демонстрировал ему свои эксперименты, но так и не мог ни в чем убедить парижского коллегу.

Отец Риолана был главой всех анатомов своего времени. Он так же, как и сын, носил имя Жан. Риолан-отец родился в 1539 году, в деревне Мондидье близ Амьена, учился в Париже. В 1574 году он получил степень доктора медицины и в том же году звание профессора анатомии. Потом он был деканом Парижского медицинского факультета (в 1586-1587 годах). Риолан-отец был знаменитым ученым: кроме медицины, он преподавал философию и иностранные языки, оставил много сочинений о метафизике и о трудах Гиппократа и Фернеля; изложил учение о лихорадках в «Tractatus de febribus» (1640). Он умер в 1605 году.

Жан Риолан-сын родился, учился и получил степень доктора медицины в Париже. С 1613 года он заведовал кафедрой анатомии и ботаники Парижского университета, был лейб-медиком Генриха IV и Людовика XIII. Тот факт, что, будучи первым врачом супруги Генриха IV Марии Медичи, он последовал за опальной королевой в ссылку, лечил ее от варикозного расширения вен и оставался при ней вплоть до ее смерти, перенося бесчисленные лишения, говорит о его душевных качествах.

Риолан-сын был великолепным анатомом. Его главное сочинение «Antropographie» (1618) замечательно описывает анатомию человека. Он основал «Королевский сад медицинских трав», относящийся к научным учреждениям, задуманный в 1594 году Генрихом IV. Под псевдонимом Antarretus он написал целый ряд полемических статей против Гарвея. Стараниями этого великолепного ученого о выдающемся враче Гарвее злословили на факультете: «Тот, кто допускает циркуляцию крови в организме, имеет слабый ум».

Преданный ученик Риолана-сына Гюи Патэн (Gui Patin, 1602-1672), один из корифеев тогдашней медицины, лейб-медик Людовика XIV, писал по поводу открытия Гарвея: «Мы переживаем эпоху невероятных выдумок, и я даже не знаю, поверят ли наши потомки в возможность такого безумия». Он называл открытие Гарвея «парадоксальным, бесполезным, ложным, невозможным, непонятным, нелепым, вредным для человеческой жизни» и т.п.

Родители готовили Патэна в адвокаты, на худой конец были согласны и на священника, но он выбрал литературу, философию и медицину. В своем безмерном усердии ортодоксального последователя Галена и Авиценны он очень недоверчиво относился к новым средствам, употреблявшимся в его время в медицине. Реакционность Патэна, может быть, не покажется столь дикой, если вспомнить, сколько жертв принесло увлечение препаратами сурьмы. С другой стороны, он приветствовал кровопускание. Даже младенческий возраст не спасал от этой опасной процедуры. «Не проходит дня в Париже, - пишет Патэн, - когда мы не прописывали бы пускать кровь у грудных детей».

«Если не излечивают лекарства, то на помощь приходит смерть». Это типичное отражение той эпохи, когда сатира Мольера и Буало высмеивала докторов-схоластов, стоящих, по меткому выражению, спиной к больному и лицом к «священному писанию». За не знающий границ консерватизм Мольер осмеял Гюи Патэна в «Malade imaginoire» («Мнимом больном»), показав его в лице доктора Диафуаруса.

Знаменитый французский поэт и критик Николa Буало, называемый Депрео (Boileau-Desprе?aux, 1636-1711), подверг уничтожающей критике Парижский факультет в «L’Arrкt burlesque» («Смехотворный запрет»), отвергший вслед за Риоланом кровообращение. Но, конечно, не за это Людовик XIV назначил в 1677 году Буало своим придворным историографом одновременно с Расином…

Долгое время Парижский медицинский факультет являлся рассадником консерватизма, он закрепил авторитет Галена и Авиценны парламентским указом, а врачей, придерживающихся новой терапии, лишал практики. Факультет в 1667 году запретил переливание крови от одного человека другому. Когда же король поддержал эту спасительную новацию, факультет обратился в суд и выиграл дело. У Гарвея нашлись защитники. Первым среди них был Декарт, высказавшийся в пользу кровообращения, и тем немало содействовавший торжеству идей Гарвея.

В последние годы жизни Гарвей изучал индивидуальное развитие животных. В 1651 году был издан второй его трактат «Исследования о зарождении животных», в котором он впервые высказал мысль, что «все живое происходит из яйца». В отсутствие микроскопа, Гарвей, естественно, только мог догадываться о многих существенных закономерностях эмбрионального развития, неудивительно, что не все его предположения подтвердились в дальнейшем. Тем не менее, он впервые сформулировал теорию эпигенеза, установил, что зародыш цыпленка развивается не из желтка куриного яйца, как говорил Аристотель, и не из белка, как полагал Фабриций, а из зародышевого кружка, или пятна, как называл его Гарвей.

Гарвей высказал и обосновал мысль о том, что животные в период эмбрионального развития проходят ступени развития животного мира, то есть, что онтогенез повторяет филогенез. Однако в объяснении причин зародышевого развития Гарвей придерживался виталистических взглядов. В результате своих сравнительно-анатомических и эмбриологических исследований Гарвей впервые вывел общеизвестную формулу: «Ex ovo omnia» («все живое» - из яйца).

Только в XX столетии стало известно, что у Гарвея был предшественник. В 1572 году голландский анатом и врач Волхер Койтер (Coiter V., 1534-1576) дал научное описание развития куриного зародыша, положив начало науке - эмбриологии.

В 1654 году Гарвей был единогласно избран президентом Лондонской медицинской коллегии, но по состоянию здоровья отказался от этой должности. Гарвея продолжали мучить подагрические боли. Когда они становились невыносимыми и не проходили от холодной ножной ванны, он принимал настойку опия. В мае 1657 года он настолько ослаб, что сама мысль выйти из комнаты казалась ему ужасной.

Гарвей скончался скоропостижно. Утром, часов в десять, 3 июня 1657 года он хотел что-то сказать и обнаружил, что язык у него парализован. Он сразу понял, что это конец. Сделал знак Сэмброку, аптекарю из Блэкфрайерса, чтобы тот пустил ему кровь из языка. Но это не помогло.

Тело Гарвея перевезли из Роухэмптона в Лондон, в Кокейн-Хаус, где его забальзамировали и вместо гроба уложили в свинцовый саван, повторяющий очертания тела. Гарвея похоронили в семейном склепе в местечке Хемпстед (графство Эссекс), в пятидесяти милях к северо-востоку от Лондона.

Гарвей Уильям (1578- 1657), английский врач, эмбриолог и физиолог.

Родился 1 апреля 1578 г. в городе Фолкстон (графство Кент). Выпускник медицинского факультета Кембриджского университета, Гарвей отправился для продолжения образования в итальянский город Падуя, где в 1602 г. получил степень доктора наук.

Вернувшись в Англию, он стал профессором анатомии и хирургии и придворным врачом короля Якова I, а после его смерти - Карла I. Придворная карьера учёного закончилась после Английской революции 1642 г.

Прекратив практику, Гарвей оставшуюся часть жизни посвятил исследованиям в области эмбриологии.

Свои изыскания он проводил на куриных яйцах и использовал их столько, что, по словам его кухарки, этого могло хватить на яичницу для населения всей Англии. В 1628 г. вышел труд Гарвея «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных», где дано описание большого и малого кругов кровообращения.

Учёный доказал, что благодаря работе сердца кровь в сосудах находится в непрерывном движении, и определил направление этого движения, а заодно и опроверг теорию Галена о том, что центром кровообращения является печень.

Взгляды Гарвея на кровообращение не были приняты многими врачами и подверглись резкой критике. Эти споры вышли далеко за профессиональный круг и даже стали темой комедии Мольера «Мнимый больной».

В своём сочинении Гарвей дал полную картину эмбрионального развития цыплёнка и косули.

Как ни велика роль крови в нашем организме, выполнение этой роли, снабжение клеток тела всем необходимым и удаление метаболитов возможны лишь благодаря тому, что кровь движется. Если бы не было , приводящей кровь в это непрерывное движение, наличие крови не имело бы смысла. Недаром с прекращением работы сердца прекращается и жизнь. Поэтому систему крови нельзя оторвать от имеющей колоссальное значение системы кровообращения.

Система эта слагается из мышечного насоса - сердца и из массы разносящих кровь трубок - . Поэтому ее и называют сердечно-сосудистой системой. Кроме того, с кровью и ее движением неразрывно связаны функции лимфы. Чтобы правильно понять работу сердца, сосудов и лимфатического аппарата, надо прежде всего ясно представить себе законы кровообращения в целом.

Уильям Гарвей и его великое открытие.

С древнейших времен люди интересовались работой сердца - замечательного органа, который непрерывно работает в течение всей жизни, гонит кровь по сосудам нашего тела. Однако в течение тысячелетий законы движения крови оставались непонятыми.

Вскрывая трупы, врачи и ученые видели, что представляет собой как бы мышечный мешок величиной с кулак. Внутри он разделен перегородками на четыре камеры. Одна перегородка делит его на правую и левую половины, не сообщающиеся между собой. Другая делит каждую из половин еще на две камеры - предсердие и желудочек. Между этими камерами имеются отверстия с клапанами, которые пропускают кровь из предсердия в желудочек, но не пропускают ее обратно в предсердие. От сердца отходит ряд крупных сосудов: от правого предсердия - верхняя и нижняя полые вены, от правого желудочка - легочная артерия, от левого желудочка - аорта. В месте отхождения легочной артерии и аорты от желудочков также имеются клапаны, которые пропускают кровь в сосуды, но не позволяют ей возвращаться обратно в желудочки.

Легочная артерия и легочные вены идут к легким. Аорта полые вены, разветвляясь, посылают сосуды ко всем остальным органам, причем - и это казалось особенно странным - к каждому органу обязательно идут рядом и артерия, и вена. В чем смысл такого устройства, никто понять не мог. Думали, что по венам к органам течет кровь, несущая питательные вещества, а по артериям бегут «жизненные духи». Взамен же поглощенной органами крови создает все новые порции ее. Представления о том, что кровь течет лишь по венам, подкреплялись тем, что у трупа в артериях крови, как правило, не было. Вся кровь находилась в венах. О причинах такого явления мы будем говорить дальше.

Некоторые ученые в XVI веке начали подходить к более верным представлениям, но их голоса не были услышаны, а знаменитый испанский врач Мигель Сервет был объявлен за свои расхождения с церковью еретиком и сожжен вместе со своей книгой на костре в 1553 году.

Только в 1628 году английский ученый Уильям Гарвей разрешил загадку кровообращения. В своей книге «О движении крови» он заявил, что артерии и вены имеют противоположное назначение, что к органу кровь течет только по артерии, а по вене возвращается обратно к сердцу. Иными словами, Гарвей открыл, что одно и то же количество крови совершает в организме круговое движение. Нам это кажется теперь само собою понятным, но в те времена было революцией в науке, ибо шло вразрез с учениями древних авторитетов. Гарвей был встречен в штыки, но он смело заявил: «Я нахожу, что анатомы должны учиться и учить не по книгам... но в мастерской природы».

Гарвей призывал к опытному исследованию организма и представил столько бесспорных фактов в защиту своего учения, что не только победил противников, но и прочно ввел в науку о работе нашего тела эксперимент, опыт. Как мы уже говорили, этим была положена основа для создания подлинно научной физиологии. Открытие Гарвея считается датой ее рождения. В 1988 году ей исполнилось, таким образом, 360 лет.

В истории науки есть даты, к которым отрадно возвращаться в мыслях снова и снова.

Всякому ясно значение движения крови для жизнедеятельности организма. Работа сердца и движение крови у животных и человека издавна привлекали самое пристальное внимание ученых, ибо это явление неотделимо от понятия жизни, оно символизирует и обусловливает ее.

Уильям Гарвей, открывший кровообращение, писал, что сердце по своему устройству и приспособленности к движению является как бы внутренним существом, появляющимся раньше всех остальных органов. На главенствующее значение сердца Гарвей указывал и на первой странице своего замечательного трактата о движении сердца и крови у животных, вышедшего в свет в 1628 году.

В 1928 году в Лондоне и других научных центрах мира было торжественно отмечено 300-летие с момента появления этого гениального труда. В июне 1957 года мы отметили другую знаменательную дату - 300-летие со дня смерти отца современной физиологии, как справедливо назвал Гарвея великий русский физиолог Иван Петрович Павлов.

Век, который породил Уильяма Гарвея,- значительная и яркая глава истории. Это была эпоха, когда разрушались казавшиеся прежде незыблемыми и неизменными старые феодальные отношения. К. Маркс назвал эту эпоху «утренней зарей эры капитализма».

Над старым закостенелым миром с его строго установленной феодальной иерархией, ремесленными гильдиями, тихими патриархальными городами, похожими на монастыри университетами повеяло свежим ветром, ветром новой эпохи. По словам английского драматурга XVI века, предшественника Шекспира, Кристофера Марло, это был «тот ветер, который привел весь мир в движение - жажда золота». На историческую арену выходят буржуазия и новое дворянство, которые видят залог преуспевания не столько в дворянских привилегиях, сколько в накоплении материальных богатств.

Зарождение и развитие нового, капиталистического общества в недрах старого, феодального, начавшееся в Северной Италии, особенно в ее приморских городах, а затем в Нидерландах, постепенно охватывает и другие страны» в частности Англию.

В 1568 году была основана Лондонская биржа. Во второй половине XVI века были организованы компании для торговли с заморскими странами. Английские купцы, пираты, искатели приключений и наживы отправлялись в далекие путешествия. Они привозили в Англию золото и драгоценные камни, ткани и пряности, меха, ценные породы дерева, слоновую кость и новые растения, картины, книги и новые знания.

Подобно географическим горизонтам, широко раздвинулись и горизонты умственные. Это была эпоха, «...когда были ослаблены все старые узы общества и поколеблены все унаследованные представления. Мир сразу сделался почти в десять раз больше; вместо четвертой части полушария теперь весь земной шар лежал перед взором западно-европейцев, которые спешили завладеть остальными семью восьмыми. И вместе со старинными тесными границами родины пали также и тысячелетние рамки предписанного средневекового «мышления. Внешнему и внутреннему взору человека открылся бесконечно более широкий горизонт.

Новой политической силе - буржуазии нужны были умы, которые не размышляли бы о тщете жизни, а создавали идеологические основы для ее растущего могущества и развития производительных сил, двигали вперед науку, накапливали конкретные знания об окружающей человека живой и неживой природе.

Струя новой мысли стала проникать в английскую культуру и постепенно разрушать схоластическую окостенелость. Центром развития английского гуманизма стал кружок, возникший при Оксфордском университете и находившийся под влиянием голландского философа-гуманиста Эразма Роттердамского (1467-1536), который некоторое время жил в Англии. Участниками этого кружка были, в частности, Томас Мор (1478-1535), один из основоположников утопического социализма, развернувший впоследствии на страницах своей широко известной «Утопии» (1521) критику зарождающегося капиталистического общества, а также Джон Колэт (1467-1519) - сторонник реформы английской церкви и большой знаток языков.

Замечательный итальянский ученый-мыслитель Джордано Бруно выступал в 1583 году в Оксфордском университете против общепринятой тогда космогонии * Птоломея. Он провел с английскими схоластами и теологами ожесточенные публичные диспуты, охарактеризовав своих идейных противников как «созвездие педантов, которые своим невежеством и самонадеянностью вывели бы из терпения самого Иова». В Лондоне Джордано Бруно издал свои труды «О причине, начале и едином», «Пир на пепле», «О бесконечности, вселенной и мирах».

Друг Уильяма Гарвея - английский философ-материалист Фрэнсис Бэкон (1561-1626) провозгласил начало новой науки, основанной на изучении вещей и живой природы с помощью опыта, науки, ниспровергавшей «вечные истины» средневековых схоластов. Отстаивая реальные знания, Бэкон говорил, что схоластика «бесплодна, как посвященная богу монахиня». Люди, по его убеждению, должны быть «господами и хозяевами природы». Это становится возможным в меру роста их знаний. «Знание - есть сила, сила - есть знание». Поэтому человеку нужна «новая наука». Ее объект - природа; ее цель - превращение природы в «царство человека»; ее средства - создание нового метода - эксперимента.

Уильям Темпль (1555-1627), профессор логики и философии Кембриджского университета, пропагандировал учение французского философа-гуманиста Рамуса **, провозглашавшего в Сорбонне, что над авторитетом древних стоит авторитет разума - «царя и властелина авторитета».

В Кембриджском университете, в бытность Гарвея студентом, физику преподавал Уильям Гильберт ***, который создал теорию магнитных явлений, опирающуюся на эксперимент.

Английские ученые и философы XVI-XVII веков, в большинстве случаев выходцы из буржуазии, видели свою задачу в научных открытиях, подтвержденных опытом, и борьбе с книжной мудростью схоластики. Так, Гарвей писал: «...Я нахожу, что анатомы должны учиться и учить не по книгам, а препаровкой, не из догматов учености, но в мастерской природы»****.

Как не вспомнить в связи с этими словами характеристику Гарвея, данную И. П. Павловым: «Гарвей выдвинулся своею мыслию над сотнею других, и часто не малых, голов в значительной степени благодаря тому... что он вивисецировал».

Уильям Гарвей был не только замечательным врачом и неутомимым исследователем, пользовавшимся каждой свободной минутой для проведения своих наблюдений и опытов. Он владел многими языками, был блестящим гуманистом, воспитанным на шедеврах греческой и римской словесности, любил и высоко ценил изящные искусства, в особенности итальянскую живопись.

Как по содержанию, так и значению своей научной деятельности Гарвей с полным правом может быть отнесен к категории титанов, о которых говорит Энгельс в старом введении к «Диалектике природы»: «Это был величайший прогрессивный переворот, пережитый до того человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страстности и характеру, по многосторонности и учености».

Печать великой культурной эпохи сказалась на всех направлениях научной работы Гарвея. Он соединил в себе лучшие традиции античной научной мысли в области естествознания и медицины с передовыми идеями гуманизма.

Последнее обстоятельство особенно сказывается в его систематической борьбе с принципами авторитарного мышления в естествознании и в энергичной защите познавательного значения опыта.

Возможно, что дружеские отношения с Фрэнсисом Бэконом укрепили Гарвея на материалистических позициях. Однако его экспериментальный метод в области медицины мог родиться независимо от философской защиты опыта со стороны Бэкона.

Начиная с эпохи Леонардо да Винчи, дух критицизма и отвержения авторитетов стал крепко укоренившимся принципом научного исследования среди прогрессивно настроенных гуманистов. Сочетание в Гарвее выдающегося экспериментатора и философа-материалиста было обусловлено общим критическим направлением эпохи.

* Космогония - наука о происхождении и развитии небесных тел и их систем.
** Рамус-латинизировакная фамилия Пьера де ля Раме (1515 - 1572), одного из предшественников Декарта.
*** Уильям Гильберт (1540-1603) - английский физик; придворный врач королевы Елизаветы.
**** В. Гарвей. Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных, стр. 10. Изд-во АН СССР. 1948.

Уильям Гарвей - английский врач 17 века, автор одного из самых значимых открытий в биологии и медицине. Он первым в западном мире правильно и детально описал системное кровообращение и свойства крови, перекачиваемой по всему телу сердцем. Стоял у истоков физиологии и эмбриологии.

Детство и юность

Уильям Гарвей (William Harvey) родился 1 апреля 1578 года в Англии. Отец Томас Гарвей был купцом, членом муниципалитета Фолкстона, графство Кент, занимал пост мэра в 1600 году. Уильям был старшим из девяти детей, семи сыновей и двух дочерей, Томаса и его жены Джоан Хальк. Семья Гарвей состояла в родстве с 1-м графом Ноттингема. Известен сэр Дэниел Гарвей, сын племянницы Уильяма - британский купец и дипломат, английский посол в Османской империи с 1668 по 1672 годы.

Начальное образование Гарвей получил в Фолкстоуне в школе Джонсона, где изучал латынь. Затем он в течение 5 лет учился в Королевской школе в Кентербери, овладел латынью и греческим языком, после чего в 1593 году поступил в колледж Гонвиля и Киза в Кембридже. Уильям выиграл стипендию архиепископа Кентерберийского, чтобы оплатить расходы на проживание и обучение в течение шести лет. В 1597-м Гарвей получил степень бакалавра искусств.

В 1599 году, в возрасте 21 года, он поступил в Падуанский университет в Италии, который славился медицинскими и анатомическими курсами. Когда Гарвей учился в Падуе, преподавал там математику, физику и астрономию.

Наибольшее влияние на юношу в итальянском университете оказал его учитель Иероним Фабриций, который был квалифицированным анатомом и хирургом, ему принадлежит открытие клапанов в венах человека. От него Уильям узнал, что вскрытие – самый правильный путь к пониманию тела.

В 1602 году Гарвей блестяще сдал выпускные экзамены и получил степень доктора медицины. В том же году Уильям вернулся в Англию, его ученую степень в Кембриджском университете подтвердили. Кроме того, он стал стипендиатом колледжа Гонвиля и Киза.

Медицина и научная деятельность

Гарвей обосновался в Лондоне и начал практиковать. В 1604 году молодой доктор стал кандидатом в Королевскую коллегию врачей, а в 1607-м стал ее членом. В 1609 году он был официально назначен помощником специалиста в больницу Святого Варфоломея, где прослужил до 1643 года. В его обязанности входили простой, но тщательный осмотр пациентов, которые доставлялись в больницу раз в неделю, и выдача рецептов.

Следующий этап биографии Гарвея начался с его назначения на должность смотрителя Коллегии врачей в 1613 году и лектора Ламлинских чтений в 1615-м. Основанный Лордом Ламли и доктором Ричардом Колдуэллом в 1582 году 7-летний курс ставил целью просвещать студентов-медиков и повышать общие знания в области анатомии. Уильям приступил к занятиям в апреле 1616 года.

Преподавательскую деятельность Гарвей совмещал с работой в больнице Святого Варфоломея. Он имел обширную и прибыльную практику, кульминацией которой стало его назначение придворным врачом Якова I, короля Англии и Ирландии, 3 февраля 1618 года.

В 1625 году венценосный пациент умер, в этом обвинили Уильяма, поползли слухи о заговоре. Доктора спасло заступничество Карла 1, которому он служил с 1625 по 1647 годы. Исследователи считают, что он также лечил аристократов из высшего общества, включая лорд-канцлера и философа , который произвел впечатление на доктора.

Гарвей использовал королевских оленей для медицинских экспериментов. Во время поездки в Шотландию, в Эдинбурге, врач наблюдал за бакланами, заинтересованный эмбриональным развитием птиц. В 1628 году во Франкфурте Гарвей опубликовал трактат о циркуляции крови у животных – «The De Motu Cordis».

Впервые сформулированная теория кровообращения по замкнутому циклу была подтверждена экспериментальными доказательствами на примере овцы. До этого считалось, что кровь производится, а не перерабатывается. Негативные комментарии коллег-врачей пошатнули репутацию Уильяма. Тем не менее, его переизбрали смотрителем, а затем казначеем Коллегии врачей.

В возрасте 52 лет Гарвей получил приказ короля сопровождать герцога Леннокса во время поездки за границу. Это путешествие по странам Франции и Испании во время войны за Мантуанское наследство и эпидемии чумы длилось 3 года. В 1636 году Уильям вновь посетил Италию. Исследователи полагают, что во время поездки он встречался с Галилеем.

Интересным фактом биографии Гарвея является то, что он не раз выступал скептиком на процессах людей, обвиняемых в колдовстве. На основе его заключений многих оправдали.

Во время Гражданской войны в Англии в 1642-1652 годах придворный врач помогал раненым и защищал королевских детей во время битвы при Эджхилле. Однажды противники короля ворвались в дом Гарвея и уничтожили его бумаги: доклады о вскрытиях тел больных, наблюдения за развитием насекомых и серию заметок по сравнительной анатомии.

В эти годы Гарвей королевским приказом за заслуги перед государством был назначен деканом колледжа Мертон в Оксфордском университете. Уильям совмещал должность с практикой, продолжал научные эксперименты. После капитуляции Оксфорда в 1645 году Гарвей отошел от дел, вернулся в Лондон, жил с братьями. Оставив пост в больнице Святого Варфоломея и другие должности, он занялся изучением литературы. Попытки вернуть доктора в работу потерпели крах.

Перед тем как уйти на покой, Гарвей опубликовал два очерка по исследованию кровообращения («Exercitationes duae de circulatione sanguinis») в 1646 году и научный труд «Исследования о зарождении животных» в 1651-м, в который вошли результаты исследований развития эмбрионов животных. Гарвей основывал большинство своих выводов на тщательных наблюдениях, записанных во время вивисекций различных животных, был 1-м человеком, изучившим биологию количественно.

Огромным вкладом в науку стало заявление, что кровь течет через сердце двумя отдельными замкнутыми петлями. Одна петля, легочное кровообращение, соединяла кровеносную систему с легкими. Вторая, системное кровообращение, вызывает приток крови к жизненно важным органам и тканям тела. Достижением врача-ученого стала теория о том, что функция сердца – толкать кровь по всему организму, а не всасывать ее, как предполагали раньше.

Личная жизнь

О личной жизни Гарвея известно мало. В 1604 году он женился на Элизабет К. Браун, дочери Ланселота Брауна, лондонского врача. У супругов не было детей.

В больнице Святого Варфоломея Гарвей зарабатывал около 33 фунтов в год.

Уильям с женой жил в Ладгейте. Еще два дома в Западном Смитфилде были закреплены за ним как дополнительные льготы к должности врача.

Сохранилось описание внешности 37-летнего Гарвея: человек самого низкого роста, с круглым лицом; его глаза маленькие, очень темные и полные духа, волосы – черные как ворон и вьющиеся.

Смерть

Уильям Гарвей умер 3 июня 1657 года в доме своего брата в Рохамптоне. Утром того дня ученый хотел заговорить и обнаружил, что у него парализован язык. Он знал, что это конец, однако послал за врачом и знаками объяснил, что требуется кровопускание. Операция не помогла, вечером Гарвея не стало

Описание событий, предшествовавших кончине, позволяет думать, что причина смерти - кровоизлияние в мозг из сосудов, травмированных подагрой: левая средняя мозговая артерия отказала, что привело к постепенному накоплению крови в головном мозге.

По завещанию имущество ученого распределили между членами семьи, значительная сумма денег отошла Королевскому колледжу врачей.

Гарвея похоронили в Хампстеде, графство Эссекс, в часовне между телами двух его племянниц. 18 октября 1883 года останки ученого были перезахоронены в саркофаге вместе с его работами членами Королевской коллегии врачей с разрешения родственников.

Взгляды Уильяма Гарвея (1578-1657) и Рене Декарта (1596-1650) на строение сердца и кровообращение по сей день служат темой для изучений и размышлений. Эти два исследователя семнадцатого века — британский врач и французский философ и математик — имели существенно различные убеждения. Оба они принимали идею кровообращения, но по-разному объясняли работу сердца.

Подход Гарвея к сердечной и сердечно-сосудистой физиологии, главным образом базировался на убеждениях Галлена. Но в Европе того времени большую поддержку получили взгляды Декарта. С тех пор их противоположные взгляды были изучены, неоднократно пересмотрены, отвергнуты или оправданы последующими поколениями медицинских писателей в разных частях Европы.

В этой статье уделим внимание работам Уильяма Гарвея, чтобы показать значимость его открытия кровообращения и фундаментальный вклад в развитие медицины и кардиологии, в частности.

Краткая биография Уильяма Гарвея

В 1602 году он получил степень доктора медицинских наук в Университете Падуи в Италии. После возвращения в Англию Уильям Гарвей стал членом Коллегии врачей, работал врачом в больнице Св.Варфаломея и лектором Ламлианских чтений, а в 1618 году был назначен врачом королевской семьи.

Умер ученый 3 июня 1657 года в возрасте 79 лет. Его последней работой стала книга о росте и развитии молодых животных под названием «De Generatione Animalium», опубликованная в 1651 году.

Вклад в развитие медицины и кардиологии

Гарвей сосредоточил большую часть своих исследований на механизме кровотока в организме человека. Большинство врачей того времени догадывались, что легкие ответственны за перемещение крови по всему телу. Знаменитая работа Гарвей «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» («Exercitatio Anatomica de Motu Cordis et Sanguinis in Animalibus»), обычно называемая «О движении сердца» («De Motu Cordis») была опубликована на латыни во Франкфурте в 1628 году, когда Гарвею было 50 лет. Первый перевод на английский язык появился только два десятилетия спустя.

Гарвей, наблюдая и пытаясь понять сердце живых животных, смог увидеть, что систола является активной фазой движения сердца, выкачивая кровь посредством мышечного сокращения. Обнаружив, что количество крови, исходящее из сердца, слишком велико, чтобы быть вовремя поглощенным тканями, он смог показать, что клапаны в венах позволяют крови двигаться только в направлении сердца, и доказать, что кровь циркулирует по телу и возвращается к сердцу. Сами клапаны были открыты учителем Гарвея — Фабрицио — но никак не были ассоциированы последним с процессом кровообращения.

В трактате «De Motu cordis» Гарвей полностью разрушил большинство представлений Галена относительно структуры и функций сердца. И в главе VIII написал: «...Наконец я увидел, что кровь, которая усилием со стороны левого желудочка выталкивается в артерии, распределяется по всему телу… а тогда, уже описанным способом, через вены по полой вене течет обратно в левый желудочек. Мы вполне можем назвать такое движение круговым».

В главе XIII Гарвей подытожил суть своих выводов: «И доказательства, и наглядная демонстрация показывают, что кровь проходит через легкие и сердце благодаря работе [предсердий и] желудочков, выталкивающих ее ко всем частям тела, где она проходит через вены и поры плоти, а затем перетекает по венам от периферии к центру, из меньших вен в большие, а затем эти вены передают ее в полую вену и правое предсердие сердца. Учитывая, что количество крови или ее приток и отток, в одну сторону — по артериям, в другую сторону — по венам, не может восполняться пищей, и к тому же значительно превышает количество, необходимое лишь для обеспечения питания, позволяет однозначно утверждать, что кровь пребывает в бесконечном движении. Такое положение вещей является действием или функцией, которую сердце осуществляет посредством пульсации. Только в этом и состоит цель движения и сокращений сердца.»

Предшественники и современники Гарвея полагали, что кровь постоянно формируется заново из переваренной пищи, рассеивается и расходуется в тканях. Они считали, что основной функцией сердца является выработка тепла. Кровь постоянно расходовалась на периферии и пополнялась посредством проглоченными питательными веществами, а осуществлялись все эти процессы правым желудочком и большими венами.

Гарвей изучал сердце не только различных рыб, амфибий, рептилий, птиц и млекопитающих, но и других видов животных. Но самое главное — он не только сравнивал их, но и манипулировал как живыми, так и мертвыми животными.

Он изолировал части сердца, лигировал и разделял артерии, воздействовал на вены по обе стороны клапанов. Его наблюдения за рассеченными сердцами показали, что клапаны в сердце позволяют крови двигаться только в одном направлении.

Гарвей измерил объем левого желудочка и подсчитал, что за полчаса через сердце человека проходит большее количество крови, чем количество, содержащееся во всем теле.

Непосредственное наблюдение за ритмом сердца живых животных показало, что желудочки сжимались вместе, опровергнув теорию Галена о том, что кровь направлялась от одного желудочка к другому.

Диссекцией перегородки сердца Гарвей показал, что она не содержит каких-либо щелей или пор.

Когда Гарвей оперативным путем удалил бьющееся сердце из живого животного, оно продолжало биться, функционируя как насос, а не всасывающий орган.

Гарвей также использовал математические данные, чтобы доказать, что кровь не расходуется, и предположил существование небольших капиллярных анастомозов между артериями и венами, но они были обнаружены только в 1661 году Марчелло Мальпиги.